Судьба
выделила его среди других талантом, знаниями, признанием не только соотечественников,
но и ученых дру-гих стран. Его знали, о нем писали, ему посвящали телепередачи.
Встретились мы. Поговорили о многом. Рассказала я ему о своей "золотой команде" выпускников, оказывающих адресную помощь нуждающимся учителям. Саша захотел присоединиться к ним и занял свое место в "боевых рядах по спасению утопающих учителей". И в течение пяти лет был постоянным участником всех наших "действ" и добрых дел. Об участии Саши в них, о его встречах с нами, учителями, хочется рассказать, они заслуживают внимания читателя, ибо все-все люди были в свое время или остаются сейчас учениками. Союз "ученик - учитель" - вечен.
Золотой зал Литературного музея. Весной 1996 года сюда прищди уже взрослые наши ученики на презентацию книги о нашей школе, - в ней все о них и о нас, учителях.
Родные лица. Объятия, поцелуи, цветы. Все места заняты, седые "мальчики" стоят у стен. Дружно, с удовольствием поем школьный гимн - ну просто хор Пятницкого! Слушаем друг друга.
Одним из первых взял слово Саша. Пошутил: потому вне очереди, что представляю самых первых выпускников. Вы видели, как рождалась школа? Так вот, ее рождение происходило у нас на глазах: при нас ее достраивали, мы мыли залитые известью полы, мыли окна. Вместе с учителями корчевали пни, глыбы камней из грунта около школы и сажали деревья. Сейчас они выросли.
А потом уже и вы, "нижеследующие", пришли. Посмотрим друг на друга, па наших дорогих учителей. Мы все светимся радостыо. Расставаться нам надолго нельзя.
И в других выступлениях тоже были пожелания обязательно встречаться, чтобы "не потерять нашей высоты".
Так родилась мысль о создании благотворительного клуба "116". Не без Сашиной подачи.
Следующая деловая встреча осенью 1996 года была тоже в Литературном музее. Есть там галерея "Остров сокровищ". Сюда пришли наши энтузиасты поговорить конкретнее о клубе: определить его цель, обсудить устав, избрать правление и президента. Так вспоминает об этом преподаватель украинского языка и литературы Надежда Васильевна Матюшспко.
"Прежде всего, мы еще раз почувствовали свою стошестнадцатую, где всегда поощрялась дерзкая мысль и неведомые ранее добрые дела. Писали заявления на имя избранного президента. Выражали веру в то, что клуб сумеет дать всем возможно.сть снова окунуться в атмосферу молодости, студийности и дерзости. Писали о том, как хочется сохранить теплые отношения навеки.
Я читала устав. Потом выступил Саша. На эту встречу он пришел вместе с двумя сослуживцами, гордясь неистребимым стремлением его школы ко всему новому. (Нет ли в какой-нибудь еще школе благотворительного клуба учителей и учащихся?)
Учитывая, что и школы нашей уже 20 лет нет, мы можем искренне гордиться, что взошли наши новые всходы. Мы снова вместе в
добром деле".
Делались вступительные взносы - 2 гривни. Саша дал намного больше.
- Не слишком ли, Саша? - спросила я у него.
- Но наш клуб благотворительный, клуб учащихся и учителей, - подчеркнул он интонацией последнее слово.
Потом, много позже, прочла я, кажется, в газете "Независимость" такой фольклорный диалог:
"- Зачем ты дал так много нищей, душка? Таких щедрот не ожидала я.
- Ну как не дать? Ведь нищая старушка - учительница первая моя".
Подумала: вот интересно! Как будто автор тогда подслушал наш разговор с Сашей.
Саша приглашал меня к себе в Дом, с гордостью рассказывал о том, что здесь используются самые современные методики, а медперсонал высочайшей квалификации.
Тебя послушаешь и не поверишь...
Представляю себе: рождается в твоем Доме очередной одессит и сразу кричит не "у-а", а "Ура", просто еще "р" не выговаривает.
- Да, - соглашается Саша с задорной улыбкой. - Так оно и есть. А как же? Они, пострелята, радуются, что наконец на белый свет вырвались, да еще оказались в сказочно красивом и загадочном городе.
- Почему загадочном?
- У Одессы есть Душа.
Да, без души не обойтись. "Душа, - чудесно определил великий украинский философ Григорий Сковорода, - это то, что делает траву травой, дерево - деревом, человека - человеком. Без нее трава - сено, дерево - дрова, человек -труп".
Как верно...
Людмиле Павловне Кияновской - преподавателю русской литературы - в силу обстоятельств несколько дней пришлось пребывать в роддоме № 1, и она свидетельствует, что добрый Дух витает там.
"Поразила меня здесь исключительная чистота, уют, сердечное отношение к больным врачей, медсестер, нянечек. Никогда не была в кремлевской больнице, но однажды сказала нянечке: "У вас, как в Кремлевской больнице". Няня мне ответила: "А у нас такой главврач - Александр Александрович Хапин. Очень хороший человек", - добавила она три слова. Это Сашино лечебное учреждение. Обязательно расскажу Алевтине Ивановне, что ее любимый ученик образцово содержит свой Дом".
Сюда, к Саше, наши выпускницы приходили рожать, а потом приводили своих дочерей, чтоб дарили им внуков.
Мне очень повезло в том, что, став президентом клуба "116", я получила возможность часто встречаться со •своими учениками, теперь уже взрослыми и мудрыми. Я их даже иногда побаиваюсь, "слушаюсь", не смею возражать: они правы, они лучше ориентируются в современной жизни. Они понимают меня и иногда опекают, подшучивают, подстраховывают.
Для иллюстрации этих новых отношений - на равных - такой рассказ о Саше, ибо сегодня все о нем.
Саша был удивительным человеком. Покоя он не искал, иногда любил "откалывать номера" и сотворить что-нибудь этакое, притом сам подтрунивал над собой. Приглашает меня на свой очередной парашютный прыжок. "После приземления будем есть шашлык из баранчика. Боитесь? Хотите - спустимся на одном парашюте?.." .
Вернулся из зарубежной поездки, рассказывает, что на Мальте вместе с планером упал в море и вывихнул руку. Сам ее вправил, потому и не потонул.
- Не верите?!
- Что ты! Верю, конечно. О тебе, пока ты взлетал и тонул, в Одессе даже песню сложили:
Я опущусь на дно морское,
Я поднимусь под облака...
Тебе отдам я все земное...
- А что, песня хорошая, мне нравится. И вы, Алевтина Ивановна, конечно, уверены, что автор ее - "стошестнадцатик"!..
- Алевтина Ивановна, звоните мне все-гда, если я нужен. И секретарям своим в приемной - Наташе и Тане - в трубку громко, чтобы я слышала: "Для Алевтины Ивановны я всегда есть!" - и дал мне номер мобильного телефона.
- Саша! Ты слышишь? Ты понял, что я сказала? Сегодня, в 19.00, на "Острове сокровищ". О подготовке к выставке будем думать.
- Понял, понял! Но я не успею к этому времени.
- А где ты?
- В Москве!
- Опять в командировке?
- А вы знаете такое у Булата Окуджавы: "Как приехал в этот мир, так и уеду из него, словно побывал в командировке". Правда, молодец? Так просто и так верно!.
Здесь очень уместно и очень мне хочет-ся повиниться перед работниками роддо-ма № 1, что иногда мы могли быть ими не поняты, могли казаться несколько назойливыми. Они же у нас не учились. У них были свои учителя, своя школа. Мы старались не надоедать, достоинства не терять. Но всякую помощь мы готовы принять. Вынужденная, выпрошенная, раздражающая "благотворителя" - такая кому нужна?
А Саша умел помогать легко, красиво. Вроде бы еще благодарил нас за себя такого.
Мы, его учителя, думаем, что наша школа к такой его жизненной позиции имеет прямое отношение. Мы стремились помочь своим воспитанникам своевременно разобраться в нравственных ценностях, нравственно определиться как можно раньше.
В Великой Книге Библии сказано: "Наставь юношу при начале пути его, он не уклонится от него, когда и состареет.”
Нашу стошестнадцатую школу справедливо можно считать благотворительной
Соревнования учеников, классов в 60-е годы были во всех школах. Было оно и у нас. Но первым пунктом в условиях соревнования значились добрые дела для людей. И они делались - большие, нелегкие, долгосрочные. В этих делах росло у ребят уважение к самим себе и нравилось им быть добрыми волшебниками.
Наш ученик Саша не играл в благотворительность, она с юности стала его по-требностью. Сколько мог бы он еще успеть сделать! Но на все Божья Воля.
Не стало нашего Саши.
В небывало холодный зимний день отнесли друзья его к могиле и укрыли ее сотнями гвоздик и роз. Будет, конечно, и памятник. Нет Саши. Но осталась память. Пусть земля ему будет пухом...
